Во время Крымской войны 1854 – 1855 годов он находился при русской армии в Крыму и был очевидцем «севастопольской страды». В 1856 награжден медалью «За оборону Севастополя». Пользовался огромным уважением солдат и матросов, которые называли его «отцом-благодетелем». Во время объезда укреплений на Малаховом кургане получил смертельное ранение в голову. Контр-адмирал Владимир Иванович Истомин (1809 – 1855 гг.). С февраля по август 1855 – князь Михаил Дмитриевич Горчаков. Главнокомандующим всеми русскими силами в Крыму до февраля 1855 года был князь Александр Сергеевич Меншиков. командующий Черноморской эскадрой (не флотом) 25 февраля (9 марта) 1855 года назначен командиром Севастопольского порта и временным военным губернатором города; в марте произведен в адмиралы.
Действующие лица
Поводом он избрал спор по поводу принадлежности церквей в Палестине, на которые претендовали и католики, и православные. Обе не были отделены тогда от государства, и Россия была напрямую обязана поддержать претензии православия. Религиозная составляющая хорошо маскировала неприглядную реальность конфликта за рынки и базы. Но Палестина-то находилась под контролем турков. Соответственно, Николай I отреагировал оккупацией дунайских княжеств, вассальных османам, и Турция после этого с полным основанием 4 16 по европейскому летоисчислению октября 1853 г. Франции и Англии осталось быть «добрыми союзниками» и сделать то же 15 27 марта следующего года. Сражения в ходе Крымской войны Крым и Черное море выступили основным театром военных действий примечательно, что в других регионах — на Кавказе, Балтике, Дальнем Востоке — наши войска действовали в основном успешно. В ноябре 1853 г.
Суть боевых действий в Крыму сводилась к его захвату — тогда суда россиян оказался бы «бездомным». При этом союзники оставались в курсе того, что он укреплен только с моря, а с суши оборонительные сооружения у него отсутствуют. Высадка сухопутных сил союзников в Евпатории в сентябре 1854 г. Российский главнокомандующий князь Меншиков защиту организовал скверно. Через неделю после высадки десант был уже в окрестностях нынешнего города-героя. Битва на Альме 8 20 сентября 1854 г. Но Севастопольская оборона показала, что наш солдат не утратил способности творить невозможное.
Город продержался в осаде 349 дней, выдержал 6 массированных артиллерийских бомбардировок, хотя численность его гарнизона была примерно в 8 раз меньше числа штурмовавших нормальным считается соотношение 1:3. Поддержки флота не было — устаревшие деревянные корабли просто затопили на фарватерах, пытаясь перекрыть проходы противника. Пресловутой обороне сопутствовали другие известные, знаковые битвы. Описывать их кратко нелегко — каждая по-своему особенна. Так, та, что произошла под Балаклавой 13 25 октября 1854 г. Инкерманская 24 октября 5 ноября того же года показало преимущества французской артиллерии над русской и плохое представление нашего командования о возможностях врага.
На Западе были уверены в падении Севастополя, Утром 5 июня началась четвертая бомбардировка города.
Готовясь к решительному наступлению, англо-французские войска оделись в парадную форму. Около 600 осадных орудий обрушили свои залпы по русским укреплениям. Рассчитывая на внезапность атаки, войска противника в 3 часа 6 июня бросились на штурм города. Против 20 тысяч защитников Корабельной стороны наступало свыше 45 тысяч солдат и офицеров противника. Защитники города, которыми командовал генерал Хрулев, встретили атакующих сильным артиллерийским и ружейным огнем. Огневое содействие гарнизону оказывал личный состав пароходо-фрегатов. Разгорелось ожесточенное сражение.
Противник понес огромные потери от огня русских пароходо-фрегатов и сухопутных войск. Страшный огонь этот остановил порыв наших войск, им было невозможно идти вперед». К вечеру 6 июня все атаки противника были отбиты. Сражение закончилось беспорядочным, паническим отступлением коалиционной армии, потерявшей свыше 7 000 убитыми и ранеными. Это было крупнейшее поражение коалиционной армии. А вместо этого происходит первое серьезное поражение французско-английской армии». В течение летних месяцев 1855 г.
От комендоров русских паровых судов требовалась исключительная точность и своевременность артиллерийского огня, так как позиции противника не были видны с пароходо-фрегатов, и малейшая ошибка и неточность могли привести к поражению или своих отрядов, отправившихся в вылазку, или своих укреплений, расположенных на расстоянии 50—100 м от передовых неприятельских позиций. Ряды защитников Севастополя редели. За два месяца, с 7 июня по 4 августа, от обстрела противника и в вылазках погибло свыше 12 тысяч севастопольцев. Новые пополнения не покрывали убыли. Все острее ощущался недостаток снарядов. В шханечных журналах русских пароходо-фрегатов все чаще появлялись записи о прекращении огня «за расстрелянием всех снарядов». Чем дольше продолжалась война, тем сильнее проявлялась политико-экономическая отсталость крепостной России.
Гарнизон Севастополя не был обеспечен ни продовольствием, ни медикаментами, ни порохом, ни снарядами. Среди интендантов царской армии процветало воровство. Отсутствие в стране хороших путей сообщения исключительно сильно сказалось на боевых действиях в Крыму. Доставка предметов боевого снабжения из внутренних районов России в Крым занимала больше времени, чем доставка аналогичных предметов из Европы для крымской армии противника. Царизм не смог обеспечить и необходимых пополнений для севастопольского гарнизона и полевой армии Горчакова. Огромные силы сухопутных войск России в течение всей войны находились у западных границ империи. В августе 1855 г.
Этот бой еще раз показал, что царские генералы не могли осуществить активные боевые действия, направленные к изменению обстановки под Севастополем. На следующий день после боя на речке Черной, 5 августа, противник начал пятую бомбардировку города, а 24 августа — шестую, которая продолжалась до 27 августа. В течение трех суток англичане и французы выпустили по русским укреплениям до 150 тысяч снарядов. Отражение штурма англо-французских войск 6 июня 1855 г. Подкозырина Потери русских превышали 7 тысяч человек. Особенно сильные разрушения были на Малаховом кургане, против которого был сосредоточен основной огонь противника. В полдень 27 августа неприятельские войска закончили последние приготовления для решительного броска и начали штурм русских укреплений.
Целая французская дивизия атаковала Малахов курган, где в это время находилось менее тысячи русских матросов и солдат. Защитники Севастополя проявили 27 августа беспримерный героизм, отстаивая город от натиска коалиционной армии. Несмотря на огромное численное превосходство неприятеля, русские войска стойко сопротивлялись. В ход пошли камни, топоры, банники, ганшпуги ; начались кровопролитные рукопашные бои. Английские войска, испытавшие мощь русского огня и штыка, выжидали окончания французских атак. Вместе с сухопутными войсками в защите города в часы последнего штурма приняли самое активное участие все русские пароходо-фрегаты. Как только неприятельские войска устремились на штурм севастопольских укреплений, пароходо-фрегаты по сигналу с флагманского линейного корабля «Вел.
Константин» заняли места по заранее указанной диспозиции. Капитан 1 ранга Бутаков поставил свой пароходо-фрегат так близко к берегу, что противник вначале не мог обстреливать «Владимир» из орудий и вел по нему штуцерный огонь. Вместе с «Владимиром» неприятельские войска обстреливали пароходо-фрегаты «Херсонес» и «Одесса». Героическое сопротивление защитников бастиона, поддержанных артиллерийским огнем пароходо-фрегатов, остановило наступление французских войск. Противник усилил артиллерийскую канонаду по рейду, стремясь уничтожить русские пароходо-фрегаты.
Летом 1849 года, по просьбе императора Австрии Франца-Иосифа I, русская армия под командованием Ивана Паскевича приняла участие в подавлении Венгерской национальной революции. После всего этого Николай I рассчитывал на поддержку Австрии в Восточном вопросе: Что касается Австрии, то я в ней уверен, так как наши договоры определяют наши отношения.
Но российско-австрийское сотрудничество не могло устранить противоречия, которые были между двумя странами. Австрию, как прежде, страшила перспектива появления на Балканах независимых государств, вероятно дружественных России, само существование которых вызвало бы рост национально-освободительных движений в многонациональной Австрийской империи. Николай I считал нового французского императора нелегитимным, поскольку династия Бонапартов была исключена из французского престолонаследия Венским конгрессом. Подобная вольность была расценена как публичное оскорбление нового французского императора [35]. Сознавая непрочность своей власти, Наполеон III хотел отвлечь внимание французов популярной в то время войной против России и вместе с тем удовлетворить чувство личного раздражения против императора Николая I. Пришедший к власти при поддержке католической церкви, Наполеон III стремился отплатить союзнику, защищая интересы Ватикана на международной арене, в частности в вопросе контроля над церковью Рождества Христова в Вифлееме, что привело к конфликту с православной церковью и, непосредственно, с Россией. При этом французы ссылались на договор с Османской империей от 1740 года , дающий Франции право контроля над христианскими святыми местами в Палестине , а Россия — на указ султана от 1757 года , восстановивший права Православной церкви в Палестине, и Кючук-Кайнарджийский мирный договор от 1774 года , давший России право защищать интересы христиан в Османской империи.
Франция потребовала, чтобы ключи от церкви которые в то время принадлежали православной общине были отданы католическому духовенству. Россия потребовала, чтобы ключи остались у православной общины. Обе стороны подкрепляли свои слова угрозами. Османы, не имея возможности отказать, пообещали выполнить и французские, и русские требования. Когда эта типичная для османской дипломатии уловка была раскрыта, в конце лета 1852 года Франция, в нарушение Лондонской конвенции о статусе проливов от 13 июля 1841 года, привела под стены Стамбула 80-пушечный линейный корабль «Charlemagne». В начале декабря 1852 года ключи от церкви Рождества Христова были переданы Франции [36]. В ответ российский канцлер Нессельроде от лица Николая I заявил, что Россия «не потерпит полученного от Османской империи оскорбления… vis pacem, para bellum!
Началась концентрация российской армии на границе с Молдавией и Валахией. В частной переписке Нессельроде давал пессимистичные прогнозы — в частности, в письме российскому посланнику в Лондоне Бруннову от 2 января 1853 года он предсказал, что в этом конфликте Россия будет воевать против всего мира одна и без союзников, поскольку Пруссии этот вопрос безразличен, Австрия будет нейтральна или благожелательна к Порте. Более того, Британия присоединится к Франции, чтобы утвердить своё морское могущество, поскольку «на удалённом театре боевых действий, не считая солдат нужных для десанта, потребуются в основном силы флота для открытия Проливов, после чего объединённые флоты Британии, Франции и Турции быстро покончат с российским флотом на Чёрном море» [37]. Однако английский премьер Абердин, опасаясь усиления России, пошёл на соглашение с французским императором Наполеоном III о совместных действиях против России. Всё это должно было быть оформлено в виде договора. В официальной аудиенции, русский посол, предъявив свою кредитивную грамоту, сказал: Император, повелев мне предстать пред Ваше Величество, поручил, прежде всего, выразить его дружеские чувства к Вашей Особе, а равно им участие в благополучии Вашего царствования и в прочности Оттоманской Империи. Затем, повелено мне заняться упрочением согласия и дружеского соседства обоих государств.
Ваше Величество можете быть уверены, что с моей стороны будет сделано все возможное к достижению этой цели, и что я считаю за счастье поручение мне данное — передать Вашему Величеству такие чувства моего Государя — Восточная война Соч. Он убедил османского султана удовлетворить российские требования, но только частично, обещая в случае войны поддержку Англии. В результате Абдул-Меджид I издал фирман указ о нерушимости прав греческой церкви на святые места. Но он отказался заключить с российским императором договор о протекции. После этого Николай I приказал русским войскам 80 тыс.
Летом 1855 г.
Подводя итог командованию А. Меншикова, мичман М. Ботьянов отметил, что тот, «бесспорно, был умный, тонкий и образованный человек, но как теоретик не понимал значения хорошо организованного штаба, не умел выбирать начальников, не придавал значения нравственному элементу в войсках и даже не умел поздороваться с солдатами. Следствием всего этого было отсутствие порядка, и всем вообще было тяжело служить — распоряжения бывали мудрены и шли как-то скачками»[686]. Более того, иногда казалось, что Меншиков и Горчаков придерживались принципиально различных подходов к проблеме удержания Севастополя, что вызвало серьезные перемены в тактике защитников после февраля 1855 г. По мнению командира бригады 10-й пехотной дивизии генерал-майора А.
Баумгартена, «положение, в котором находились оба наши главнокомандующие, было совершенно различно и от каждого из них требовало совершенно другого образа действий»[687]. Но князь Горчаков приехал с готовой мыслью действовать и исполнять всё то, что было упущено князем Меншиковым. Вместо того чтобы не давать войска в Севастополь, он усилил гарнизон его до чрезвычайности, но уже тогда, как бомбардирование было сильнее и потери наши значительнее. Вместо того чтобы противиться ночным вылазкам, он увеличил их до чрезвычайности, несмотря на то, что ночи были светлые, теплые и непродолжительные, что все траншеи были углублены, вооружены артиллерией и полны войск. Не только вылазки эти не исполняли главной их цели, — держать наготове и утомлять неприятеля, но, делая их в значительных силах, потери наши были так велики, что деморализировали не противника, а наши войска. В той же степени, — заключает Баумгартен, — в какой князь Меншиков хотел оставить Севастополь, в той же князь Горчаков упорствовал его защищать, несмотря на видимую невозможность держаться долее»[688].
Сравнительно более тяжелые потери защитников Севастополя в артиллерии объяснялись в первую очередь неравными условиями огневой дуэли. В последние месяцы обороны 2-й, 3-й, 4-й бастионы и Малахов курган, в отличие от батарей союзников, находились под сосредоточенным перекрестным обстрелом. По данным Э. Тотлебена, у противника в ходе осады было подбито и повреждено 609 орудий, на русских батареях — примерно 900 орудий[689]. Тем не менее на потерях живой силы тактическое несовершенство севастопольских позиций сказывалось гораздо тяжелее. Относительно слабый профиль земляных укреплений и малая площадь обороняемого периметра не позволяли эшелонировать резервы в глубину и укрывать их от огня.
Столыпин, — всегда были наготове, оставаясь под чистым небом без всякой покрыши и укрытия от неприятельских снарядов; а потому по мере приближения и умножения неприятельских осадных работ стрельба и бомбардировка делались всё более смертоносны, потери были громадны, и требовалось на пополнение гарнизона всё более и более войска в Севастополь»[690]. После взятия французами передовых севастопольских укреплений 26 мая 1855 г. Начальник 3-го отделения севастопольской оборонительной линии контр-адмирал А. Панфилов в разговоре с командиром Камчатского егерского полка И. Голевым вполне резонно заметил, что «у нас так перебьют много народа». На что полковник Голев отвечал: «Совершенно верно, но что же делать?
Одно что-нибудь: жалеть людей или Севастополь! Свидетель тех событий О. Константинов также считал, что основной причиной более тяжелых потерь русской армии было размещение резервов рядом с бастионами и концентрический огонь противника. Кроме того, по наблюдениям Константинова, каменистый грунт, обнажавшийся после срытия в ходе фортификационных работ тонкого верхнего слоя земли, при обстрелах давал множество вторичных осколков, которые наносили защитникам дополнительный урон[693]. Неудивительно, что уже в первую бомбардировку в октябре 1854 г. В ходе последующих бомбардировок города эта невыгодная для защитников пропорция оставалась неизменной, в то время как в абсолютном исчислении потери постоянно увеличивались.
Во время второй бомбардировки в апреле 1855 г. Штурм передовых укреплений Севастополя, предпринятый союзниками 26 мая 1855 г. Генеральный штурм 27 августа 1855 г. По данным Н. Дубровина, из этого числа примерно 2 000 чел. В условиях столь невыгодного соотношения потерь на бастионах прибывавшие русские резервы расходовались в первую очередь для пополнения севастопольского гарнизона.
По этой причине возможности полевой русской армии в Крыму по нанесению эффективного деблокирующего удара увеличивались крайне медленно. Находясь на гребне Сапун-горы за мощными укреплениями, союзная армия могла успешно отражать удары извне. В таких условиях, несмотря на героическую стойкость обороны, падение южной стороны становилось лишь вопросом времени. Последняя попытка спасти город привела к безнадежному фронтальному наступлению полевой армии на укрепленные позиции союзников у Чёрной речки 4 августа 1855 г. Обоснованные сомнения в целесообразности наступления выражали многие генералы Крымской армии, сам главнокомандующий практически не верил в успех, но общественное мнение столицы, которое ожидало немедленных решительных действий, князь Горчаков игнорировать так и не решился[700]. Русская армия могла перейти в наступление либо непосредственно из Севастополя против осадных линий союзников, либо против внешнего фронта их обороны, который проходил по Сапун-горе и прикрывался со стороны р.
Чёрная передовыми укреплениями на Федюхиных высотах, Телеграфной горе и горе Гасфорта. В конечном итоге, Горчаков решил штурмовать Федюхины высоты, хотя многим была очевидна бессмысленность подобного шага[702]. На военном совете высказалось десять человек[703]. Идею штурма передовых позиций противника на Федюхиных высотах с некоторыми оговорками поддержали двое: начальник артиллерии Южной и Крымской армии генерал-лейтенант А. Сержпутовский и генерал-квартирмейстер штаба армии генерал-лейтенант С. Другие сразу предлагали штурмовать Сапун-гору, несмотря на то, что тактически она была еще более сложной целью.
Провести это наступление от с. Чоргун советовали начальник штаба армии генерал-адъютант П. Коцебу и командир VI пехотного корпуса генерал-лейтенант П. Липранди, хотя последний выражал сомнение в успехе. Нанести удар по Сапун-горе одновременно с мощной вылазкой севастопольского гарнизона предлагали начальник инженеров Южной и Крымской армии генерал-лейтенант А. Бухмейер, командир 7-й пехотной дивизии генерал-лейтенант А.
Ушаков и начальник войск, оборонявших Корабельную сторону Севастополя, генерал-лейтенант С. Последний явно колебался, а потому в двух записках представил главнокомандующему взаимоисключающие мнения. Начальник 1-го и 2-го отделения севастопольской оборонительной линии генерал-лейтенант К. Семякин рекомендовал оставить обреченный город и не рисковать полевой армией. Его поддержал командующий севастопольским гарнизоном генерал-адъютант Д. Остен-Сакен, который честно заявил: «Всякое предприятие, не ведущее к снятию осады, есть мера бесполезного кровопролития!
Новосильский, исправляющий должность командира Севастопольского порта и военного губернатора, не предложил чего-либо конкретного. Раненый генерал Э. Тотлебен не мог присутствовать на совете, но также высказывался против наступления[705]. Генерал А. Хрущов, командовавший в Севастополе пехотной бригадой, считал успешную вылазку гарнизона неосуществимой. Ее проведению мешала, во-первых, близость осадных батарей противника, а во-вторых, невозможность в короткие летние ночи быстро вывести войска через узкие проходы в оборонительных верках, не говоря уже о том, чтобы выстроить колонны для атаки.
С внешней же стороны Сапун-гора, по мнению Хрущова, была неприступна. Пусть и в несколько утрированной форме, ветеран севастопольской обороны высказал весьма точную мысль, что поражение 4 августа 1855 г. Потому как, займи Горчаков Федюхины высоты, писал Хрущов, на следующий день он бы начал штурм Сапун-горы, где французы неизбежно разбили бы его наголову[706]. По мнению начальника штаба III пехотного корпуса генерала П. Веймарна, смысл предстоящего сражения сводился к необходимости выиграть время для завершения строительства огромного понтонного моста через Северную бухту, необходимого для эвакуации гарнизона[707]. О важности выиграть время для завершения строительства моста вспоминал также адъютант главнокомандующего И.
Участник битвы на р. Чёрной французский офицер Ж. Эрбе полагал, что внешний фронт позиции союзников, и без того труднодоступный по природным условиям, после возведения на нем полевых укреплений фактически стал неприступен. Обход этих препятствий не был бы удобен ввиду почти 40-тысячного войска, включая сюда турок и сардинцев, более чем со 100 орудиями»[710]. Поскольку р. Чёрная не везде была проходима вброд, русские батальоны были вынуждены вести наступление в тесно сомкнутых взводных колоннах[711], что неизбежно влекло тяжелые потери от артиллерийского и штуцерного огня.
При Инкермане, к примеру, условия местности позволяли русской пехоте двигаться в атаку строем ротных колонн[712]. По свидетельству одного из очевидцев, накануне битвы русские офицеры находились в состоянии обреченной решимости умереть без всякой надежды на успех[713]. Подобный пессимизм сильно контрастировал с приподнятым настроением русской армии накануне Инкермана, когда успех многим казался несомненным[714]. Наступление Горчакова вылилось в лобовой штурм мощных полевых фортификаций, расположенных на Федюхиных высотах, и завершилось неудачей. При этом нельзя не принять во внимание, что князь Меншиков не имел ни штаба, ни советников, а князь Горчаков имел и то и другое»[715]. Получив известие о результатах битвы на Чёрной, Паскевич записал: «Суворов не осмелился бы исполнить того, на что отважился главнокомандующий Крымской армией»[716].
Возмущение старого фельдмаршала вызвал тот факт, что Горчаков «гнал войска на убой» и «шел на верное поражение», вместо того чтобы честно доложить императору Александру II о невозможности исполнить его волю[717]. Вскоре после победы на Чёрной союзники предприняли второй штурм, в результате которого французы овладели Малаховым курганом, после чего русская армия по наведенному инженерами генерала А. Бухмейера почти километровому понтонному мосту отошла на северную сторону Севастополя. Паскевич, всегда противившийся накоплению сил в Крыму, весной 1855 г. Этому можно предложить два объяснения. С одной стороны, его план сдерживания Вены увенчался успехом, и в новом, 1855 г.
С другой стороны, формирование новых соединений из числа резервных и запасных войск в значительной степени заменяло уходящие в Крым батальоны. После падения Севастополя Александр II в собственноручной записке, подготовленной в Москве 3 сентября, определил приоритетность дальнейших военных задач. Первой задачей провозглашалась оборона Крыма, второй — восстановление боеспособности Южной армии и надежная защита Черноморского побережья и Новороссии[718]. Хотя в записке императора не упоминалось прямо о Польше и Волыни, сокращение войск в Крыму должно было привести к тому результату, что группировка русских армий вновь приобретала очертания, выгодные в плане подготовки к войне на западе. Теперь Крымская армия передавала резервы для усиления Южной. К этому времени на полуострове находились четырнадцать дивизий.
В Крыму решено было оставить 7-ю, 8-ю, 9-ю пехотные, 7-ю резервную дивизии III пехотного корпуса и 10-ю, 11-ю, 12-ю дивизии IV корпуса. Их поредевшие полки было решено привести в трехбатальонный состав и укомплектовать за счет 4-й, 5-й, 6-й дивизий II пехотного корпуса, 16-й и 17-й дивизий VI корпуса и 15-й резервной V корпуса, кадры которых возвращались в Россию для формирования до надлежащего комплекта. Таким образом, состав Южной армии увеличивался до 7 дивизий из 112 батальонов[719]. Общее распределение войск на 1856 г. В сентябре 1855 г. Если Австрия не объявила нам доселе войны, то была удержана лишь сильной армией, собранной в 1854 г.
Князь Варшавский и на этот раз советовал Александру II сосредоточить большие массы войск в составе Западной и Средней армий. В это время Военное министерство завершало составление общего боевого расписания русских войск на будущий, 1856 год. Сохранение всё еще достаточно сильной Крымской армии, а также заметное усиление Южной и Средней армий за счет Западной указывало на новую стратегическую линию сдерживания Австрии[724]. В последние месяцы жизни Николая I у России отсутствовали значительные силы на Волыни и в Бессарабии. Поэтому Западная армия Ридигера в Польше для создания угрозы флангу противника ориентировалась на действия по операционному направлению Брест-Киев. Осенью 1855 г.
Теперь предполагалось, что при вторжении австрийцев в Царство Польское отступить должна ослабленная Западная армия, тогда как Средняя и Южная армии контратакуют противника во фланг. В случае вторжения на Волынь и в Бессарабию оборона пространства к югу от Полесья должна была осуществляться непосредственно Средней и Южной армией. При этом первоначально отвергнутое Александром II предложение Паскевича относительно усиления Западной армии по существу оказалось исполнено. Долгоруков писал начальнику Императорской Главной квартиры генералу В. Адлербергу, что по новому боевому расписанию Западная армия усиливается до 140—150 батальонов[725]. Тогда же в Военное министерство поступила на рассмотрение записка генерала Ф.
Берга, командовавшего расположенными в Финляндии русскими войсками[726]. Доклад от 27 октября 1855 г. В первой части генерал Берг анализировал опасность, которую неприятельская высадка могла представлять для Финляндии, Остзейского края и района столицы. Наиболее опасным направлением на северном театре Берг признавал Финляндию. С точки зрения Берга, эта провинция по стратегическим и внешнеполитическим причинам представляла более благоприятную цель, нежели Остзейский край. Во второй части записки он рассматривал перспективы десантной операции противника в Финляндии и те меры, которыми русское командование могло бы ей противодействовать.
Берг предположил, что даже в случае высадки на финском побережье главной целью противника на Балтийском театре будут Кронштадт и Петербург. После нерешительных кампаний на Балтийском море в 1854 и 1855 г. По оценкам Берга, в 1856 г. Но поскольку для взятия Петербурга и Кронштадта требовалась армия силой не менее 150000-200000 чел. На первом этапе при завоевании Финляндии экспедиционная армия союзников могла рассчитывать на помощь Швеции. И лишь после того как в ходе возможной кампании 1856 г.
Еще в апреле 1855 г. Ридигер в письме военному министру Долгорукову высказал мнение, что решительный англо-французский десант на севере без помощи со стороны Швеции невозможен. Но если бы он даже состоялся, то для России отчасти был бы желателен. Поскольку резервы для такой операции противник мог высвободить лишь за счет войск, действовавших в Крыму, Ридигер посчитал, что подобная ошибка со стороны неприятеля «обратится в нашу пользу в том, что, уравновесив его силы с нашими на всех театрах, увеличит везде шанс успеха в нашу пользу»[728]. Когда Швеция 23 декабря 1853 г. В то же время король Оскар I запретил своим подданным поступать к ним на службу.
Таким образом, в условиях тяжелой навигации в незнакомой акватории Балтийского моря союзный флот фактически остался без лоцманов. Штирнельд отвечал русскому посланнику Я.
Николай Стариков
- Крымская война
- Восточная Крымская война 1853-1856 гг, причины, этапы и итоги (Таблица)
- Вы точно человек?
- Крымская война 1853-1856 гг.
- Статьи, связанные с этой статьёй
Крымская война (оборона Севастополя)
27 августа (8 сентября) 1855 г. французы осадили Малахов курган – доминирующий над полисом укрепленной высотой, а через 3 дня заняли его. В ночь на 9 сентября 1855 года русские войска вынуждены были оставить Севастополь. Кры́мская война́ 1853—1856 годо́в (тур. Kırım Savaşı; англ. The Crimean War; фр. la guerre de Crimée), или Восто́чная война́ (англ. The Eastern War; фр. la guerre d’Orient). Наступление союзников в Крыму. Оборонная стратегия, сконцентрировав огромные вооружённые силы вдоль западных границ России, предотвратила вступление в войну Австрии, Швеции, Пруссии и восстание в Польше, но войск в Крыму оказалось мало.
Крымская война 1853—1856 гг.
на высоком левом берегу речки Альмы. Никаких мер к укреплению на выгодной для Русской армии позиции главнокомандующий не предпринял. Об этом «Фонтанка» поговорила с кандидатом исторических наук и автором книги «Миф о Севастопольской обороне 1854–1855 годов в культурной памяти Российской империи» Мариной Федотовой. В феврале 1856 года в Париже начался конгресс (участники – Англия, Франция, Российская империя, Османская империя, Сардиния, Австрия и Пруссия), а уже в марте был подписан Парижский мирный договор, по которому Россия.
Крымская (Восточная) война 1853–1856 гг.
- «Крымская» война от Белого моря до Петропавловска-Камчатского - Православный журнал «Фома»
- Отступать некуда: в этот день началась героическая оборона Севастополя
- Повод к войне.
- Полководцы Крымской войны 1853-1856 гг.
- Кампания 1855 года
- Исторические реалии Крымской войны
Исторические реалии Крымской войны
1856 годов. Высадившиеся войска коалиции разбили в кровопролитном сражении у реки Альмы российские войска. С 24 февраля 1855 года командование Крымской армией было возложено на генерал-адъютанта князя Михаила Дмитриевича Горчакова. На Балканах русские войска под командованием генерал-фельдмаршала П. Х. Витгенштейна заняли Молдавию и Валахию, им удалось перейти Дунай и взять крепости Браилов и Варна.
Русско-турецкие войны
Тогда русские войска в июне 1853 г. нарушили границы Османской империи, остановившись в Молдавии и Валахии (Дунайское княжество). Султан Абдул-Меджид потребовал вывода войск со своих территорий. Армия союзников численностью около 60 тыс. человек высадилась в районе Евпатории и начала наступление на Севастополь. Сражение на реке Альме закончилось. Поражение русских войск под командованием А. С. Меншикова. Сентябрь 1854 г. – август 1855 г. В августе 1855 года русская армия проиграла битву на Чёрной речке, и за ней последовали пятая и шестая бомбардировки Севастополя. Основные события обороны Севастополя в ходе Крымской войны в 1854–1855 годах можно представить таблице. Князь Михаил Дмитриевич Горчаков (1793–1861), генерал от артиллерии (1844), генерал-адъютант, с 1854 г. был главнокомандующим Южной армией; в 1855 г. он назначен главнокомандующим войсками в Крыму и руководил обороной Севастополя с февраля по. В ходе первой русско-турецкой войны в царствование императрицы Екатерины II российские войска 2-й армии под командованием генерал-аншефа В. М. Долгорукова в 1771 году вошли в Крым. Главнокомандующим всеми русскими войсками в Крыму до февраля 1855 года был князь А. С. Меншиков.
Причины обострения восточного вопроса
- Купите товары, связанные со статьёй
- Крымская война (1853-1856 г.)
- Крымская война 1853—1856 гг. — Студопедия
- Малоизвестные сражения России:Сражение при Альме и Балаклавой(1854г.)
- Претензии Наполеона Малого
Крымская война 1853 – 1856 гг.
Входить в палату к султану Османской империи, повернувшись к нему задом, разумеется! Почему-то данная тактика не имела успеха, и Меншиков 21 мая уведомил султана о разрыве русско-турецких отношений и покинул Турцию. Может, Меншиков был хорошим полководцем? Остановить продвижение союзников он решил на р. Наш герой был так уверен в своей победе, что пригласил на поле битвы светских дам, обещая им показать позорное бегство неприятеля. Они смогли лицезреть только позорное бегство Меншикова. Он отвёл армию сначала в Севастополь, а затем отступил в Бахчисарай Симферополь , бросив базу Черноморского флота на произвол судьбы.
В дальнейшем он дал еще два сражения: под Балаклавой после этой битвы солдаты стали называть его «Изменщиковым» и в районе Инкермана. Обе битвы были проиграны, после чего Меншиков констатировал, что теперь «видов к разбитию неприятеля больше не представляется» Разумеется, что причинами поражения России в Крымской войне являлись не только неумелые действие главнокомандующего, но и общая отсталость в области вооружений, ужасная логистика, критический недостаток железных дорог, с которыми, кстати, Меншиков боролся, постоянно говоря про их малое значение.
В 1845 произведен в контр-адмиралы и назначен командиром бригады кораблей. Храбрый и опытный командир, влюбленный в свое дело и отечески обращавшийся с матросами, Нахимов пользовался огромной популярностью. В 1852 был произведен в вице-адмиралы.
В 1853 с началом Крымской войны Нахимов, командуя эскадрой, обнаружил и уничтожил турецкий флот в Синопской бухте, вписав последнюю страницу в военную историю рус. В дек. Руководил формированием батальонов из береговых и корабельных команд. В 1855 за отличие при обороне Севастополя был награжден орденом Белого орла. В февр.
В марте был произведен в адмиралы. В июне был смертельно ранен на Корниловском бастионе Малахова кургана. Корнилов Владимир Алексеевич 1806, Тверская губ. Родился в родовом имении отставного флотского офицера. В 1823 окончил Морской кадетский корпус в Петербурге и служил на кораблях Балтийского флота.
Боевое крещение принял на корабле "Азов" в Наваринском сражении 1827 ; отличился в русско-турецкую войну 1828 - 1829. Его учитель М. Лазарев полагал, что у Корнилова имеются "все качества отличного командира военного судна". После командования кораблями Балтийского и Черноморского флотов Корнилов в 1838 стал начальником штаба Черноморской эскадры, а в следующем году совместил эту работу с командованием 120-пушечным кораблем "Двенадцать апостолов", ставшим образцовым. Корнилов разработал систему обучения матросов и офицеров, являющуюся продолжением военно-педагогических воззрений А.
Суворова и Ф. В 1846 был командирован в Англию для руководства строительством заказанных там паровых кораблей. В 1848 Корнилов был произведен в контр-адмиралы, в 1849 - назначен начальником штаба Черноморского флота и портов. В 1852 Корнилов был произведен в вице-адмиралы и фактически командовал Черноморским флотом.
Однако большинство таких мнений высказывает постфактум, то есть когда критикующий уже знает, какое решение нужно было предпринимать. Герои крымской войны Крымская война дала стране немало героев: Нахимов Павел Степанович. Больше всего проявил себя на море во время Синопского сражения, когда потопил турецкую эскадру. В сухопутных сражениях не участвовал, так как не имел соответствующего опыта он всё же был морским адмиралом. Во время обороны выполнял функции губернатора. Корнилов Владимир Алексеевич. Проявил себя как храбрый и активный командир. Фактически изобрёл тактику активной обороны с тактическими вылазками, постановкой минных заграждений, взаимовыручкой сухопутной и морской артиллерии. Меншиков Александр Сергеевич. Именно на него сыплются все обвинения в проигранной войне. Однако Меншиков лично руководил лишь 2 операциями. В одной отступил причинам численное превосходство противника.
Руководил строительством оборонительных сооружений при осаде Севастополя. После тяжелого ранения генералу пришлось покинуть осажденный город. Научные работы Тотлебена на тему возведения оборонительных сооружений стали ценнейшим вкладом в развитие фортификационного искусства. Матрос Петр Маркович Кошка 1828 — 1882 гг. Один из самых прославленных участников Крымской войны и обороны Севастополя. Сын крепостного крестьянина, во флот попал по воинской повинности. Отличался огромной личной храбростью и инициативностью. При обороне Севастополя, легендарный матрос участвовал в десятках вылазок, многие из которых он проводил в одиночку. Одна из самых известных — спасение тела погибшего сапера, над которым показательно глумились французы. Другой удивительный подвиг: прямо среди бела дня Кошка увел с вражеских позиций коня. Вскоре он его продал, а деньги пожертвовал на строительство памятника герою Севастополя И. За свои подвиги матрос был удостоен Георгиевского креста и произведен в унтер-офицерский чин. Его портрет был напечатан в журнале «Русский художественный листок». Подвиги матроса описывал сам Лев Толстой, а также многие русские писатели. Кошка прошел всю войну, а после выхода в отставку вернулся в свое село. Смерть защитника Севастополя даже в мирное время стала героической. В 1882 г. Матросу установлено несколько памятников и мемориальных досок, он запечатлен художниками на живописных полотнах, в его честь названы улицы. Матрос Игнатий Владимирович Шевченко? Находился под командованием лейтенанта Бирилева Н. Во время одной из вылазок заслонил собой командира от прицельного огня и погиб. Герою был воздвигнут памятник работы скульптора М. Микешина, но во время Гражданской войны памятник был уничтожен анархистами. В 1985 г. Хирург Николай Иванович Пирогов 1810 — 1881 гг. Блестящий хирург Н.